В борьбе с юрисдиктаторским режимом

Как "Электронная демократия" довела литовскую администрацию до российского суда.

"Закон Лугового", позволяющий перенести спор в суд РФ, если российская сторона находится под санкциями, впервые применен в деле между российским и зарубежным органами власти. Верховный суд РФ (ВС) признал компетенцию отечественного арбитражного суда разрешить спор двух муниципальных администраций — города Советск Калининградской области и города Пагегяй (Литовская Республика), касающийся реализации проекта "Электронная демократия". Причем российской администрации даже не потребовалось доказывать введение против нее конкретных санкций, достаточно было сослаться на ограничение Литвой въезда на ее территорию для граждан РФ. Юристы полагают, что такой довод в будущем будет широко использоваться российскими лицами и в целом позиция ВС "расширяет круг субъектов, способных добиться рассмотрения их дела в суде РФ".

Полная версия комментария от Олега: 

"Толкование закона Верховным Судом в этом деле не представляется расширительным. Оно вполне логично. 
Уже несколько лет в наших судах различных уровней сложилась позиция (правда, чаще она касается споров в международном арбитраже), что сам по себе факт введения в отношении российского лица, являющегося стороной спора с лицом, находящимся за пределами территории России, мер ограничительного характера, предполагается достаточным для вывода об ограничении доступа такого лица к правосудию. И, соответственно, для предоставления такому лицу защиты в отечественном суде.

Верховный Суд в данном случае логично отметил, что со стороны Литвы имеются препятствия в физическом доступе граждан России на территорию этой страны, а значит, и в доступе к судам (судебным заседаниям) в ней. При этом, что важно, аналогичных запретов, по данным ВС РФ, со стороны России в отношении граждан Литвы нет, и они могут спокойно приезжать в наши суды для разбирательства.  
(Тут стоит отметить, что представитель Литвы ни в одной из инстанций не участвовал в судебных заседаниях, и не пытался опровергнуть позицию заявителя, ответить на вопросы судов, включая Верховный Суд. То есть каких-либо активных действий, препятствующих формированию приведенной выше позиции, стороной ответчика не предпринималось).

Неудивительно, что в такой ситуации национальный суд предоставил российскому субъекту возможность защищать свои законные интересы на родной земле (однако удивительно, что для этого истцу пришлось дойти до высшей судебно-арбитражной инстанции). Что не предрешает исхода самого спора по существу и не означает, что он обязательно будет разрешен в пользу отечественного муниципалитета.

Что касается самой ссылки ВС РФ на препятствия в физическом доступе граждан России на территории другой страны в качестве доказательств препятствий в доступе к правосудию в этом государстве, то, безусловно, эта позиция может использоваться в будущем в достаточно большом числе споров с различными странами, имеющими аналогичные ограничения.
   
Также отмечу, что сложно согласиться с позицией нижестоящих судов, что подчинение соглашения муниципалитетов литовскому праву препятствует разрешению их разногласий в арбитраже России. Верховный Суд верно отметил, что такого критерия в законе нет, а АПК прямо позволяет арбитражным судам применять иностранное законодательство". 

Полная версия статьи.